Моя мама педагог. После окончания педагогического института вернулась в Спас-Деменск и 12 лет работала в Лазинской средней школе. Будучи классным руководителем, часто ходила в походы, организовывала встречи с интересными людьми. И очень часто говорила: «Как замечательно, что рядом с нами живет Поэт земли русской». 

Как-то летом мне случайно в районной библиотеке попался в руки маленький томик стихотворений поэта из Лазинок. Они меня заинтересовали, и я подумал, что нужно познакомиться с этим человеком, но опоздал: к сожалению, поэт-самородок ушел из жизни.

И тогда я решил, что еще живы люди, его знавшие, которые смогут о нем рассказать, чтобы не утратить тонкую  нить времен.

Еду в село Лазинки (оно в 15 километрах от Спас-Деменска), чтобы увидеть места, где жил, трудился поэт Альфред Рудольфович Канеп. 

Из воспоминаний А.Р. Канепа: «Это село расположено у дороги, ведущей из Спас-Деменска во Всходы. В центре села когда-то в дореволюционные времена стояла церковь, и потому Лазинки до сих пор называют селом, а не деревней».

Беседую с вдовой поэта, соседями, жителями села, и передо мной проплывает  жизнь замечательного человека.

Еще до Октябрьской революции между деревнями Мышково и Гнездилово община латышей обосновалась  в поселениях Юдино и Бородино. Во время коллективизации они организовали колхоз, который был примером трудолюбия для жителей окружающих селений.

В 1935 году в Бородино  родился Алик Канеп.

 

 

 Его отец был учителем, потом директором школы, мать - счетоводом, дед - кузнецом. 

Из воспоминаний А. Р. Канепа: «В этих местах родился и я, когда мой отец Канеп Рудольф Фрицевич, женившись на моей матери Фриденберг Мильде Яковлевне, перевез ее в Бородино. Его в те годы назначили учителем только что построенной новой школы».

В 1937 году произошла трагедия. По ложному доносу арестовали отца и деда. Они были расстреляны, а встреча с матерью, которую арестовали позже,  произошла через долгие годы. Еще 40 человек из их общины погибли во времена сталинских репрессий. 

Из воспоминаний А.Р. Канепа: «В один из роковых дней того года моему отцу принесли повестку, чтобы он явился в районный отдел НКВД. Там ему предложили подписаться под документом, порочащим одного из тружеников коммуны. Отец знал этого человека и никаких оскорблений советской власти от него не слыхал. Он отказался подписывать. Его отпустили, но через какое-то время к дому подкатила милицейская телега. Начался обыск. По словам моей матери, я сидел на коленях у отца. В доме перетрясли все, что только можно было».

Бабушка, Елизавета Фрицевна Фриденберг и шестилетний внук остались вдвоем.

 

 

Наступил  суровый 1941 год. Война пришла на спас-деменскую землю. Кругом бои, пожары. Алик с бабушкой жили в небольшом деревянном доме на окраине деревни Бородино - центра латышской коммуны «Дарба-Вениба». В полутора километрах от его дома  в Юровом лесу обосновались немцы. С их приходом в этих местах активно стали действовать партизанские отряды. Партизаны совершали ночные рейды. В начале зимы 1941 года немцы сожгли деревню, боясь, что в ней могут прятаться партизаны или попавшие в окружение красноармейцы. На глазах у внука с бабушкой как свеча сгорел дом, надворные постройки. А когда пули стали свистеть над их головами, они поползли по снегу прочь от усадьбы в сторону деревни Юдино. Но немцы, напуганные партизанской активностью, в Юдино предприняли еще более жесткие карательные меры, они выгнали все население на улицу и хотели расстрелять. Спасла всех Мария Крузман, которая на чистом немецком языке эсесовцу объяснила, что здесь только старики и дети. Судьба ее неизвестна, но все помнят ее и благодарны.

В марте 1943 года все население погнали на Смоленщину. Там их ждали бараки Рославльского лагеря.

Из воспоминаний А. Р. Канепа: «Трудным и изнурительным был наш путь до города Рославля. Местами снег уже растаял, и сани чертили полозьями по голой земле. Корова наша выбилась из сил. В одной из деревень, когда остановились на ночлег, ее продали, так как она повредила ноги. Бабушка принесла буханку хлеба и кусок сала. Ранним утром двинулись снова в путь и к вечеру оказались за колючей проволокой Рославльского лагеря». Потом Белоруссия.

Из воспоминаний А. Р. Канепа: «Среди зимы со мной произошло несчастье. Я тяжело заболел. У меня отнялись ноги, и я ползал по глинобитному полу белорусской хижины посредством рук. То ли от недоедания, то ли от самой болезни это могло приключиться, никто не знал». Везде холод, голод.

После освобождения Белоруссии внук с бабушкой возвратились в родные места. 

Из воспоминаний А. Р. Канепа: «Позади остался Бобруйск. Мы с бабушкой на открытой платформе. Она укутала меня большим шерстяным платком. Встречный ветер пронизывает насквозь. В темноте мы слезли с платформы, это был Спас-Деменск, до дома еще 15 километров».

 

 

Из воспоминаний А. Р. Канепа:  

«Успешно закончив четыре класса Мышковской начальной школы, я продолжил учебу в Гнездиловской семилетней. Семь километров от дома до школы и обратно в любую погоду, даже в тридцатиградусный мороз, мы отшагали без прогулов. Учителем русского языка и литературы был Соболев Николай Антонович. Это был мой самый любимый учитель. Он привил мне любовь к поэзии».

К этому времени вернулась мать, и стало немного легче. В районе шел набор учеников в Копейскую горнопромышленную школу,  и  А. Р. Канеп  покинул родные места. Эта поездка была волнительной и запомнилась ему на всю жизнь. Так он оказался на южном Урале.  Закончив горнопромышленную школу (ГПШ №12) г. Копейска, получил диплом шахтера, три года отработал по распределению на шахте в городе Артеме Приморского края. 

Из воспоминаний А. Р. Канепа: «В забое шахтеры работали по два человека. Нужно было лопатой погрузить на скребковый транспортер девять тонн угля. Это была установленная по тому времени норма».

Затем служил три года танкистом в Калининградской области, будучи в армии, пробовал писать, но забросил свое творчество. После армии вернулся в совхоз «Дубровский», работал на совхозной пасеке. Жизнь позволяла ему определиться, забыть драму своей семьи, но он вернулся  на свою Родину.

Из воспоминаний жителей села Лазинки.

Помазков Ю. И.: «Альфред Рудольфович - скромный, обаятельный человек, у него было увлечение, которое помогало ему оставаться жизнелюбивым, уверенным в себе человеком, - поэзия».

Ушанова Н. И.: «Мой сосед  много испытал в жизни,  читая его стихи о родной земле, о прошлом и настоящем, понимаешь, что все это происходит рядом с тобой и ты касаешься этой поэзии».

Писать Альфред Рудольфович начал вновь, только выйдя на пенсию. Первые стихи «Весна на пасеке» были опубликованы в районной газете «Новая жизнь» в 2003 году. Потом последовал цикл стихов на военную тему, о деревне,  о людях села.  Он прославлял нашу малую родину, вселял в души любовь к людям, к природе. В стихах Альфреда Рудольфовича много оптимизма, искренности. Как подметила участница клуба «Ветеран» Л. А. Попова, они небольшие, но много в себя вмещают.

Стихи Альфреда Рудольфовича печатались в нашей газете «Новая жизнь» постоянно, они посвящались праздникам, природе, погоде, современности.

 Я прошел по тем конкретным местам, о которых писал   Альфред Рудольфович: речка Демена, деревня Дюки - и  сквозь шум листвы услышал его слова:

 

 

Отрадно, что наследие нашего земляка не забыто. Выпущенные книги «Край мой любимый», «Стихи», «Спас-Деменский край - частица России» есть у многих жителей. На вечерах и праздниках его часто вспоминают и читают стихи Альфреда Рудольфовича. Ведь он писал: «Не был я в России гостем, ее я  тружеником был».